в эвакуацию. Люди массово умирали, даже добравшись до Большой Земли.
Перебои в снабжении города продовольствием начались сразу с началом войны, заметные ограничения были установлены с первых дней блокады – с 8 сентября, но уже к концу октября начался настоящий голод. 30 августа немцы взяли город и узловую станцию Мга, прервав тем самым железнодорожное сообщение Ленинграда со страной. Дальнейшее снабжение города и войск осуществлялось только через Ладожское озеро (не считая «воздушного моста»), подвоз автотранспортом к пристаням на южном и восточном берегу в первое время шел через станцию Тихвин (вот почему этот город и станция были так важны обеим сторонам). Но с захватом немцами 8-9 ноября Тихвина маршрут для автомобилей удлинился до 300 км в одну сторону по проселочным и лесным дорогам, а то и просто по гатям через болота. К тому же на снабжении города и фронта в начале зимы 1941 сказался и сезонный фактор: навигация на Ладоге с середины ноября из-за ледостава закончилась, а ледовые дороги установились только через месяц.
Вот тогда-то и появился смертный паек в 300 граммов эрзац-хлеба по рабочей карточке и 125 граммов для иждивенцев (дети, больные, старики). Лютая зима 41-42 годов внесла свою горькую лепту в судьбу ленинградцев: котельные были отключены – нет угля; электроэнергии в домах нет – электростанции не работают по той же причине (кроме пяти станций, работавших с перебоями, в том числе на торфе); не работает водопровод – экономия электроэнергии. Представьте пятиэтажный жилой дом лютой зимой без отопления, без воды, без света и без, соответственно, канализации. Люди тысячами умирали прямо на улицах, трупы подбирали специальные команды и свозили в братские могилы. С января 1942 паек горожан начал понемногу увеличиваться, но за предыдущие месяцы Смерть набрала такие обороты, что не могла остановиться – сказывались последствия тотального, хронического недоедания, человеческий организм уже не мог восстановиться, да и санаторных условий для подобной реабилитации создать было невозможно.
Соответственно, остановилась и вся промышленность Ленинградского узла: не хватало электричества, энергоресурсов, рабочих рук (многие были эвакуированы или призваны в армию). Показательна динамика выпуска Кировским заводом знаменитых танков КВ: июль – 153 единицы, август – 180, сентябрь – 81, октябрь – 30 (это на довоенных запасах сырья) и все [47]! Правда, часть оборудования и тысячи человек персонала были своевременно эвакуированы в Челябинск, где на базе тракторного завода кировчане начали выпуск танков, но не сразу.
Предприятия Ленинграда продолжали работать, но как?!– выпуск продукции уже никак не мог сравняться с довоенным. Так, на Кировском заводе занимались, в основном, ремонтом подбитых танков («благо», фронт почти у проходной), судостроители ремонтировали корабли, собирали небольшие плавсредства – катера, баржи. Заводы мирного времени переключались, как и по всей стране, на выпуск военной продукции: минометы, снаряды, орудия. В Ленинграде, кроме того, делали весьма удачные пистолеты-пулеметы (автоматы) Судаева собственной разработки. В свое время, после перевооружения в начале 30-х годов танков Т-26 и БТ-2 на складах в городе оставалось 1500 танковых пушек калибром 45мм, так из них делали орудия на особых лафетах и эти орудия вполне себе воевали [48].
Продукция ленинградских предприятий (какая и была) – особенно в первую блокадную зиму – практически не вывозилась за пределы Ленинградского фронта. Но вот, например, зимой 1943-го умудрились перетащить по льду Ладожского озера даже танки КВ для Волховского фронта.
А теперь обратимся к нашей теме – к плану «Б», по которому Финляндия не воюет совместно с Германией против СССР. В этом случае северная зона Ленинградской области совершенно открыта для коммуникаций с остальной страной, в город через Петрозаводск и прочие узловые станции спокойно в обе стороны проходят эшелоны. Также остается открытым для любых перевозок Ладожское озеро. Причем, немецкая авиация не может действовать в западной части Ладоги, ибо это территориальные воды нейтральной Финляндии. Пусть она и благожелательна к немцам, но по статусу обязана интернировать любые иностранные военные формирования на своей территории – это касалось бы и пилотов люфтваффе, сбитых советскими ВВС и ПВО.
Ленинград снабжается практически, как и до войны (хорошо, в меньшей степени из-за противодействия противника). На предприятия города поступает сырье и материалы, электростанции работают в повышенном режиме, город живет. Ходят трамваи, работает водопровод и канализация, нет артобстрелов, хотя и возможны бомбардировочные авианалеты. Главное то, что о голоде в Ленинграде в таком случае не могло быт и речи: открыты железнодорожные линии с северного направления из Мурманска и Архангельска, вовсю работают порты и железнодорожные узлы Кировской дороги на Белом море – Кемь и Кандалакша, открыт Беломоро-Балтийский канал (в настоящей войне перекрытый финнами в начале декабря 1941-го). Вновь сформированные дивизии Резерва Ставки, равно как и маршевые пополнения, без проблем поступают на Ленинградский фронт.
На полную мощность работает военная промышленность Ленинградской промышленной зоны (помните довоенные 30% всего военного промышленного потенциала страны?): на фронт беспрерывным потоком поступают, в том числе, и танки КВ. Если в реальной войне в августе их было выпущено 180 штук, а в октябре всего 30, то теперь их было бы не менее 200 и в октябре, и в ноябре, а далее еще больше. И где тогда были бы немцы, на каком рубеже?! Ленинградский фронт воевал бы более успешно, с гораздо меньшими потерями – не надо было бы класть сотни тысяч солдат на прорыв Блокады. К тому же в ближайшем тылу фронта во всю действовал бы гигантский промышленный узел, подвоз боеприпасов и вообще снабжение армии становилось бесперебойным и всеобъемлющим. В том числе с помощью поставок союзников.
И так не только в 1941 году. Жертвы и потери и в 1942, и в 1943, и в 1944, принесенные тогда на «алтарь прорыва Блокады», помогли бы в других местах сломать хребет германской военной машины. Когда бы в таком случае закончилась война? Да просто раньше! И намного. Миллионы людей, погибших в Блокаду и полегших за прорыв этой Блокады, остались бы живы! Они бы жили, работали, творили, воевали, но не умерли бы страшной смертью от того, что нечего было кушать! Нам – сытым и здоровым – этого не понять. Все, понимаете, ВСЁ в той страшной войне могло бы пойти по-другому, не тронь Сталин в 1939 году Финляндию.
Но и это еще не все…
Выше было рассказано, как и почему Финляндия вступила в войну против СССР на стороне нацистской Германии в 1941 году. Как поводом к объявлению войны Советскому Союзу послужила массированная и ничем не спровоцированная бомбардировка объектов в Финляндии советскими ВВС.
